Разговор с кибуцником о политике

Иногда подспудные изменения, происходящие в умах, могут проявиться в случайном вполне разговоре.

Вчера я заговорил о политике со своим старым знакомым. Не просто знакомым.

Мы встретились где-то в середине 90-х, когда я работал в кибуце в центре Страны. Он узнал, что я занимаюсь боевым искусством, и попросился в ученики. Молодой кибуцник, после службы в ЦАХАЛе.

Я начал его тренировать, и общение наше, как это обычно бывает между учителем и учеником, не ограничивалось только тренировками.

Это было в самом начале ословского «мирного процесса». Еще не начали взрываться рейсовые автобусы, и полстраны искренне верили в сказки о «Новом Ближнем Востоке» и возможность в самом ближайшем будущем поехать лакомиться хумусом в Дамаск или Бейрут.

Даниэль, ученик, был кибуцником, то есть левым по определению – другого просто не могло быть. Политикой он особо не интересовался, но, само собой, верил в пафосные речи, с утра до ночи звучавшие по радио и в телевизоре. Мои взгляды на «мирный процесс» были для него шоком.

Спорить со мной он не мог. Не из-за авторитета учителя – для израильтянина это не проблема, – а из-за полного, естественно, отсутствия аргументов. Никогда не забуду его фразу: «Но ведь Арафат хочет построить демократическое государство!» – таков был уровень его понимания ментальности наших дорогих соседей. И уровень промывки мозгов левой пропагандой. Несмотря на все мои доводы, он упрямо продолжал верить в левые лозунги.

К 2000-му году, году моего отъезда из Страны, он уже признавал, что Осло было ошибкой, но все еще верил, что все как-то образуется.

Мой отъезд, планировавшийся года на два-три, затянулся на долгих 14 лет.

Два года назад, когда я наконец-то вернулся домой, Даниэль был одним из первых, кому я позвонил.

Он почти не изменился, только сильно повзрослел. Трое сыновей – на брит-мила к четвертому я уже успел. Из членое кибуца он вышел, чтобы открыть свой небольшой бизнес, но продолжает жить там же, арендуя небольшой домик.

Даниэль попросил меня тренировать его старших сыновей, на что я с удовольствием согласился: семейная школа, передача традиции.

Вчера, когда он подвозил меня домой после очередной тренировки, у нас зашел разговор о том, что происходит в Стране.

– Знаешь, – сказал он, – нам с арабами надо расходиться. Я не вижу другого выхода, кроме трансфера.

Потом он начал рассказывать мне о том, что я и без него давно знал: о взаимном греко-турецком трансфере, о трансфере судетских немцев, о создании Пакистана и трансфере мусульман из Индии. Чувствовалось, что он, несмотря на свою занятость и не слишком высокий интерес к истории, почитал кое-что по теме.

Я слушал Даниэля и не верил своим ушам. Он говорил об этом легко и спокойно, как завзятый сторонник движения КАХ или партии «Моледет».  При этом он даже не осознавал, что в свое время в родном кибуце его назвали бы за это фашистом и подвергли бы остракизму.

Похоже, до многих уже дошло. К сожалению, пока не до всех...


Автор: Юрий Фридман-Сарид