«Я хочу расцеловать Америку»: история еврейки, бежавшей от нацистов и Советской власти

Под покровом ночи семья толпилась у вагонов для перевозки скота, чтобы бежать от армии нацистов, направлявшейся в сторону их родного города Нальчика. Был 1942 год. Отец Полины Давыдовой из-за ранения вернулся с войны и передвигаться мог лишь на костылях. Семья планировала добраться до Дербента, города на берегу Каспийского моря.

Бежать должно было 15 членов семьи. Но после того как началось путешествие, выяснилось, что 3-летняя девочка Полина пропала.

Опасность возвращения была настолько велика, что бабушка предложила продолжить бегство без нее. Но отец Полины отказался.

Он выбрался из вагона, умоляя советских солдат в грузовиках отвезти его обратно в Нальчик.  Там он обнаружил, что его дочь спит на чемодане.

«Я была любимицей моего отца», — вспоминает Давыдова. Сейчас ей 77 лет, и она часто рассказывает историю объединения своей семьи.

В ее скромной квартире в Бруклине лишь несколько вещей напоминают о родной стране. Мезуза висит у двери, раздавая всем благословение мира. Стены облицованы Хамеш с камнем из Израиля.

Сидя за столом в своей гостиной, Давыдова рассматривает семейные фотографии и еврейские книги по истории, в одной из которых есть фотография ее отца. Она не рассказывает о зверствах, которые выпали на его долю.

Родственники, которые отказались покинуть город, были замучены фашистами в своих домах. Солдаты заставляли ходить их босыми ногами по битым стеклам.

«Если бы мы не ушли, может быть, это случилось бы и с нами, — сказала Давыдова. — Мой отец спас нам жизнь».

В январе 1943 года Советская Армия пришла в Нальчик и освободила город, что позволило ее семье вернуться домой. Всю мебель из дома украли, а личные вещи были уничтожены.

«Но это не имеет значения, — сказала Давыдова. — Мы вернулись в наш собственный дом».

Тем не менее, антиеврейские настроения сохранялись. Когда рабочие завода начали раскапывать русско-еврейское кладбище в 1969 году, отец Давыдовой собрался с другими членами синагоги, чтобы собрать деньги и построить забор.

Возмущенные забором, заводчане избили ее отца, повредив легкое, из-за чего он умер спустя 2 месяца.

«Много лет мы жили в страхе, — сказала она. — Такой страх — вы не можете себе представить».

31 год Давыдова проработала воспитателем в России. Страх за своего единственного 18-летнего сына Бориса, которого могли отправить воевать в Афганистан, подтолкнул семью к эмиграции — они бежали, имея лишь 2 чемодана, $25 и свои туристические визы.

Остановившись поначалу у своего брата, который уже жил в Америке, Давыдова поселилась в Бруклине, но не смогла легально работать. Ей пришлось прождать 5 лет, чтобы получить политическое убежище, на которое она подала в 1992 году. В 2002 она получила гражданство.

Даже после того как она получила долгожданное гражданство, Давыдова, которая не говорит по-английски, старалась изо всех сил найти работу, но подвело здоровье. В 2008 она перенесла операцию на сердце. Женщина страдает от низкого кровяного давления и часто падает в обмороки.

Она платит $900 в месяц за аренду жилья, но получает $820 социальных льгот и  продовольственные талоны на $194 в месяц. Семья помогает ей оплачивать счета, если у них получается.

Помощь пришла от Edith and Carl Marks Jewish Community House of Bensonhurst. Они покрыли арендную плату и стоимость коммунальных услуг.

«Я отдала свою жизнь этой стране, — сказала она о России. — Но я хочу поцеловать Америку, потому что все, что у меня есть в этой жизни, исходит от людей в этой стране.»


Источник: ForumDaily, The New York Times
Фото: George Etheredge/The New York Times